СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ - РОССИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.

Развитие пореформенной деревни.Более трех четвертей населения страны проживало в деревне. После реформы 1861 г. началась широкомасштабная перестройка экономического уклада, однако непоследовательность реформы тормозила развитие экономики и усиливала социальную напряженность.

Для обеспечения прожиточного минимума крестьянской семье требовалось около 8 десятин земли. В 1877 г. средний надел бывших помещичьих крестьян составлял 8,9 десятины, но к 1905 г. уменьшился до 6,7 десятины. Несколько лучше было положение бывших государственных крестьян – их надел уменьшился с 15,1 до 12,5 десятины.

Ситуацию усугубляло аграрное перенаселение. Несмотря на обширную территорию страны, для сельского хозяйства была пригодна далеко не вся земля. Численность крестьянского населения в европейской России увеличилась в 1861–1900 гг. с 48,9 до 80 млн человек. Рост населения, характерный для аграрно-индустриальных обществ, вел не только к дальнейшему уменьшению наделов, но и к увеличению числа “лишних людей”. Примерно треть крестьян представляла собой лишнюю рабочую силу.

Крестьяне вынуждены были арендовать помещичью землю, чтобы получить урожай, необходимый для поддержания собственного хозяйства, прокормления больших крестьянских семей, выплаты налогов государству и выкупных платежей помещикам. Однако арендная земля составляла приблизительно треть надельной, и ее тоже не хватало. К 1904 г. в целом по стране до 50 % крестьян имели недостаточные объемы пашни. В то же время пресс налогов и платежей заставлял крестьян продавать значительную часть урожая, что вовлекало их в товарное производство. Чтобы выплатить арендную плату, которая в конце XIX в. в общей сложности составляла 360 млн руб., крестьянство должно было продать более 630 млн пудов хлеба, вычитая его из своего рациона.

В результате нехватки земли, низкого уровня производительности труда и постоянного недостатка средств из-за тяжких платежей крестьяне с большим трудом и не всегда могли выращивать необходимое количество зерна и картофеля, чтобы получать требуемую им норму питания (в пересчете на зерно она оценивалась в 15,5 пуда в год на едока).

Преодолеть нехватку земли хотя бы на время можно было путем раздела помещичьих земель или значительного повышения производительности сельскохозяйственного труда, его технической модернизации. Однако для этого нужно было вложение средств, которых у крестьян не было. Существовали также ограниченные возможности смягчения проблемы за счет колонизации земель Сибири и Средней Азии.

Недостаток земли компенсировался отходом крестьян в города. Однако рост промышленности был недостаточным, чтобы предоставить рабочие места всем желающим. Население в Нечерноземье сократилось примерно на пятую часть, а в столицах, Новороссии и на Северном Кавказе стремительно росло. С 90-х гг. миграционный поток направился также в Сибирь и Среднюю Азию. В 1880–1895 гг. в южном и восточном направлениях переселилось 461,7 тыс. человек, а в 1896–1905 гг. – уже 1075,9 тыс.

Общинное самоуправление, время от времени проводившее переделы земли, обеспечивало новой землей подрастающие поколения крестьян, более равномерно распределяло оставшееся в руках крестьян небольшое количество земли между членами общины, обеспечивало возможность выпаса скота на общинных угодьях. Однако в результате переделов заинтересованность крестьян в улучшении качества земли снижалась.

В 1893 г. было запрещено проводить переделы земли в общине чаще чем один раз в 12 лет. В действительности переделы, как правило, проводились еще реже, а в некоторых губерниях почти прекратились. Община сохраняла свое значение прежде всего как структура самоуправления и распорядитель земли общего пользования (например, лугов).

Для крестьянской ментальности были характерны уравнительность, патриархальность, стремление к справедливости, патернализм. Эти черты являлись главным препятствием на пути проникновения в деревню либеральных идей, тогда как к идеям социального радикализма сельское население было более восприимчиво. В сознании крестьян росло критическое отношение к государственному строю, год от года увеличивалось число лиц, осужденных за оскорбление императора или членов царствующего дома.

Недовольство крестьян жизнью выражалось главным образом в поджогах имущества богатых соседей, потраве их полей, порубке и захвате леса, создании препятствий при проведении землеустроительных работ.

Крестьяне постепенно расслаивались по имущественному признаку. Наиболее богатые крестьяне – кулаки – нанимали соседей для работы в своих разросшихся хозяйствах, прикупали землю у помещиков, занимались ростовщичеством. На другом полюсе крестьянской массы находились миллионы разоряющихся крестьян-бедняков, которые составляли от десятой части до половины населения российских губерний.

Основная масса крестьян относилась к середнякам. Они имели самостоятельное и относительно устойчивое хозяйство, обрабатывавшееся собственными силами семьи. В удачный год они могли даже торговать продовольствием на рынке и покупать городские товары. Однако время от времени происходили неурожаи и голод.

В 1891 г. на Россию обрушился страшный голод, поразивший 29 губерний с населением 35 млн человек. В “Отчете о народном здравии” говорилось: “Отчетный 1892 г. по смертности и рождаемости, а также болезненности населения Российской империи является наиболее неблагоприятным из десятилетия с 1883 по 1892 год. Неурожаи двух предшествующих лет значительно усилили заболеваемость и смертность населения”. Недоедание и последовавшие эпидемии вызвали всплеск смертности в 400–500 тыс. человек. Правительство закупило для помощи голодающим 1,7 млн т хлеба, но не успевало вовремя перебросить его в бедствующие районы. Развернулась кампания сбора средств для голодающих, в которой приняли участие Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, В. Г. Короленко и другие видные деятели культуры. Несмотря на голод, министр финансов И. А. Вышнеградский по-прежнему настаивал на продолжении экспорта хлеба, который с опозданием был остановлен только в июле 1891 г. Это решение уже не могло остановить спекулятивный рост цен на хлеб внутри страны. Позднее в общественном мнении позиция Вышнеградского преобразовалась в своеобразный лозунг: “Недоедим, но вывезем”.

Голод вызывали также неурожаи 1897–1898, 1901, 1905–1907 и 1911 гг. Каждый раз голодали миллионы крестьян, хотя в эти периоды количество жертв было меньшим, чем в 1891–1892 гг. Треть крестьян регулярно недоедала.

Бедность большинства крестьян не позволяла им покупать промышленные товары. Это сужало внутренний рынок России и затрудняло развитие производства. В результате успехи российской промышленности зависели от состояния международного рынка, углублялся периферийный характер российского капитализма.

Несмотря на крайне выгодные для помещиков условия, они в большинстве своем оказались некомпетентными хозяйственниками. Лишившись даровой барщины и гарантированного оброка, помещики стали разоряться. Только небольшое число дворян начало создавать в своих поместьях капиталистическое хозяйство, основанное на применении техники и наемного труда. Остальные помещики предпочли аренду. Денег на поддержание привычного праздного образа жизни не хватало. Дворяне вынуждены были продавать землю, как правило, разбогатевшим крестьянам. Правительство пыталось сохранить помещичье землевладение. Государственный кредитный дворянский банк выдавал помещикам ссуды под залог имений на самых выгодных условиях.

Рыночная экономика еще только проникала в деревню. Наемный труд в хозяйствах зажиточных крестьян применялся зачастую несистематически, сельская буржуазия направляла капиталы прежде всего на ростовщичество, а не на развитие производства. Лишь малая часть помещиков организовывала капиталистическое хозяйство с наемным трудом, разделением труда и внедрением техники.

Если в 1861 г. в руках дворян находилось 87 млн десятин, то к началу XX в. у них осталось только 52 млн.

К концу столетия размер помещичьего землевладения сократился, более половины поместий находилось в залоге у государства. Тем не менее помещичьи хозяйства производили в начале XX в. около 47 % товарного хлеба.

Несмотря на трудности, сельское хозяйство все-таки развивалось. С середины 60-х и до конца 90-х гг. сборы хлеба и картофеля увеличились с 28,6 до 48 млн т. Урожайность технических культур выросла в пять раз. Это было достигнуто за счет применения новых сельскохозяйственных технологий и орудий труда (например, за 70–90-е гг. производство железных плугов выросло с 14,5 тыс. штук до 75,5 тыс., жнеек – с 780 до 27 тыс.), увеличения числа наемных рабочих (с 700 тыс. до 3,6 млн).

Позитивным явлением стало перемещение зернового производства из менее благоприятного для него Нечерноземного региона на юг и восток. В южных регионах за счет уменьшения посевов ржи увеличились посевы пшеницы и ячменя. Росла зерновая специализация, например Сибирь давала 90 % экспортного масла, Северный Кавказ – 90 % – подсолнечного.

Россия превратилась в крупного экспортера продовольствия (что стало одной из причин полуголодного существования населения внутри страны). Экспорт хлеба вырос в последние 40 лет XIX в. с 1,55 до 6,5 млн т. За границу шла половина товарного зерна, три четвертых льна, яиц, половина масла. В начале XX в. при вывозе хлеба в год примерно на 430 млн руб. было ввезено машин и промышленного оборудования на 40 млн руб., сельскохозяйственной техники – на 18 млн руб. На что тратились остальные доходы? Попадая в руки помещиков, они проедались: потребительских товаров для высших классов было ввезено на 140 млн руб., примерно 140 млн руб. составили расходы русских за границей.

Города.Образ жизни в большинстве городов мало чем отличался от сельского. Из 865 зарегистрированных в стране городов только 17 насчитывали свыше 100 тыс. жителей. Крупнейшими городами были Москва (1,6 млн) и Петербург (2,3 млн). В 1897 г. жители городов составляли 13,4 % населения России. Однако многие населенные пункты, на практике уже ставшие городами, не имели статуса города, поэтому горожан было несколько больше.

Несмотря на более высокий уровень развития товарно-денежных отношений в городах, и там политическая культура и мировоззрение не стали принципиально иными. Городские обыватели занимались не столько ремеслом, сколько подсобными формами сельского хозяйства (главным образом огородничеством). В целом по России до 40 % жителей городов составляли лица крестьянского сословия. Поэтому даже многие губернские города испытывали на себе значительное влияние патриархальных традиций деревни.

Только в конце XIX в. началось резкое изменение городской инфраструктуры, российские города приобретали новый облик: внедрялся водопровод, создавался общественный транспорт (конка, трамвай), расширялась застройка современного типа, получили распространение доходные дома. В 1879 г. в Петербурге была построена первая теплоэлектростанция для освещения Литейного моста.

Принципиально новой чертой развития пореформенной экономики стало широкомасштабное строительство железных дорог. 28 января 1857 г. императорским указом было учреждено “Главное общество российских железных дорог”. Предусматривалось соединение хлебопроизводящих районов с судоходными реками и портами Черного и Балтийского морей. В 1862 г. была введена в строй дорога от Москвы до Нижнего Новгорода. Она связала столицу с главной транспортной магистралью того времени – Волгой. В 1868 г. была построена железная дорога от Москвы до Курска. В 1871 г. дорога Москва – Рязань – Воронеж соединила Нечерноземный центр с хлебородными губерниями. В том же году были введены в эксплуатацию отрезки Москва – Смоленск – Минск, Рига – Царицын, в 1890 г. – Курск – Харьков. Если к 1861 г. протяженность железных дорог составляла 1,5 тыс. верст, то к 1901 г. она достигла 58 тыс. Железные дороги не только соединяли между собой регионы России, но и обеспечивали привязку ее сельского хозяйства к внешнему рынку.

Промышленность.Во второй половине XIX в. индустриализация страны существенно ускорилась. Ее особенностями стали использование производственно-экономического опыта зарубежных стран, высокая обеспеченность природно-энергетическими ресурсами, дешевая рабочая сила, активное инвестирование в производство западных государств. Важным фактором индустриализации являлась ее государственная поддержка. Это позволило России достичь более высоких темпов развития, чем у США и стран Западной Европы.

В 60–70-е гг. темпы промышленного развития оставались незначительными из-за перестройки методов управления и изменения рынка рабочей силы. Однако в 80-е гг. начался бурный экономический подъем. Произошла экономическая специализация регионов: Санкт-Петербург превратился в крупнейший машиностроительный центр, Москва – в текстильный. Текстильная промышленность развивалась также в районе Иваново-Вознесенска. Юг страны (Ростов-на-Дону, Донецк, Кривой Рог) стал центром горной и металлургической промышленности, оттеснив на второе место Урал. Благодаря введению новых технологий производительность труда на юге была впятеро выше, чем на Урале.

За 40 пореформенных лет объем промышленной продукции вырос в семь раз. Наиболее высоких темпов достигла добыча нефти: если в целом по стране в 1870 г. она составляла 27,2 тыс. т, то в 1890 г. – 3872 тыс. т. Это была половина добываемой в мире нефти.

Промышленность России развивалась опережающими темпами, перенимая технологические достижения Западной Европы и Северной Америки. Прирост продукции возрос в 90-е гг. с 5 до 8 % в год. Производство тяжелой промышленности, обеспечивавшей развитие других отраслей, выросло за 90-е гг. более чем в два раза.

К концу века крупное фабричное производство стало преобладающим, хотя и кустарная промышленность сохранила свои позиции.

Движущей силой железнодорожного строительства было государство. Так, даже значительная часть средств, вырученных от продажи Аляски в 1867 г., была направлена на строительство железных дорог. Шедевром инженерного творчества стало законченное в 1896 г. строительство Транссиба – одного из самых значительных инновационных проектов России.

Государственные заказы, связанные с этим строительством, стимулировали развитие металлургической, угольной и других отраслей промышленности. С развитием железных дорог окончательно сформировался всероссийский рынок.

Среди средств сообщения значительную роль продолжали играть реки. В 1860 г. по ним ходило 399 пароходов, в 1895 г. – уже 2539. Морских пароходов в 1868 г. насчитывалось 51, а в 1896 г. – 522.

Стремительными темпами создавалась торгово-финансовая инфраструктура страны. До отмены крепостного права биржи существовали только в Санкт-Петербурге, Москве, Кременчуге, Рыбинске и Одессе, после нее произошел буквально взрыв биржевой активности. В 1864 г. открылась биржа в Иркутске, в 1865 г. – в Киеве, в 1866 г. – в Туле, Риге и Казани, в 1867 г. – в Ростове-на-Дону, в 1868 г. – в Харькове, 1869 г. – в Самаре и т. д.

В 1868–1873 гг. было основано 26 банков. На место власти дворянских привилегий приходила власть денег, финансового капитала. Однако аристократия не сдавала позиций – она активно участвовала в создании банков, регулировала финансовые потоки через подконтрольные ей государственные структуры.

Банковская инфраструктура стала каналом притока инвестиций и займов, который ускорился благодаря удорожанию рубля после введения его золотого стандарта в 1897 г. Однако это вело к зависимости российской промышленности от иностранного капитала. Он контролировал 40 % капитала крупнейших банков, которые держали 75 % всего банковского капитала России. В 80-90-е гг. шла острая борьба между немецким, английским и французским капиталом, в итоге последний возобладал. В 1897 г. в Россию было вложено около 6 млрд франков, а в 1902 г. – уже более 9 млрд, то есть почти половина французских вложений в Европе.

Высокая рентабельность вложений в России обеспечивалась государственной поддержкой промышленного роста, государственными заказами. В результате экономическая структура страны формировалась неорганично, под воздействием потребностей не столько внутреннего рынка, сколько внешнего, а также в зависимости от представлений чиновничества. Форсированная индустриализация осуществлялась за счет населения, прежде всего крестьянства. Важнейшим средством пополнения государственного бюджета стала винная монополия, введенная в 1894 г.

Таможенный протекционизм оборачивался ростом цен на промышленные товары. Высокие налоги сдерживали расширение сферы действия товарно-денежных отношений. Над буржуазией был установлен жесткий финансовый и бюрократический контроль.

В то же время тесная связь капитала и государства, зависимость развития промышленности от военных и транспортных программ правительства привели к высокой степени монополизации капитала, что нередко рассматривалось как признак передового капитализма. В России первые монополии стали складываться в 1880-е гг. (Союз рельсовых фабрикантов и др.). Однако первые картели (соглашения по вопросам цен и раздела рынка) были неустойчивы. На рубеже веков в России стали возникать более развитые формы монополий: синдикаты, тресты и концерны. В 1913 г. в России существовало около 200 разного вида монополистических объединений.

В техническом же отношении российская промышленность заметно отставала от западной. Несмотря на отдельные достижения российских инженеров, качество товаров уступало иностранным образцам, и сохранить свои позиции на рынке отечественные предприниматели старались за счет дешевизны товаров, снижая затраты на рабочую силу. Узость внутреннего рынка затрудняла развитие промышленности.

В 1900 г. начался мировой экономический кризис, который в России принял затяжную форму. Причинами снижения темпов роста промышленности являлись сокращение железнодорожного строительства и связанных с ним заказов, изменение условий мирового денежного рынка, уменьшение иностранных инвестиций. Особенно сильно кризис отразился на металлургической промышленности, а также на нефтяной и угольной отраслях. Пострадало и экспортно ориентированное сельское хозяйство.

Социальные последствия модернизации и нарастание социальных конфликтов.Во второй половине XIX в. население страны увеличилось с 74 млн человек (в 1858 г.) до 129 млн (в 1897 г.).

В конце XIX – начале XX в. в России стало нарастать противоречие между ускоренно развивающимся индустриальным укладом и традиционной социальной и политической структурой, которая менялась значительно медленнее, чем индустриальный сектор экономики.

Модернизация (переход от традиционного аграрного общества к индустриальному урбанизированному) приводила к качественному изменению социальной структуры. На смену сословно-классовой иерархии приходила классовая структура капиталистического общества, господствующим классом которой является буржуазия (капиталисты, предприниматели), а основным трудящимся классом – рабочие (пролетарии). Однако этот переход осуществлялся постепенно и болезненно, сопровождался маргинализацией, многочисленными социальными конфликтами, когда представители социальных слоев претендовали на близкие социальные ниши.

Перед помещиками были открыты два пути развития:

♦ постепенное вовлечение в предпринимательство, интенсификация производства в своих хозяйствах, слияние с буржуазными слоями, содействие либерализации режима (вариант, характерный для Великобритании);

♦ сохранение сложившихся социальных структур, допускающее развитие новых отношений только в той степени, в какой оно возможно в их рамках (вариант, типичный для Восточной Европы).

В кругах российской аристократии были сторонники обоих путей, но в руководстве страны преобладали консерваторы, в число которых входил и Николай II.

Высокое положение дворянских семей в социальной иерархии сохранялось благодаря государственной службе. Основная масса дворян-чиновников хотя и не выступала с открытой критикой самодержавия, уже перестала быть его надежной опорой, часть дворянства увлекалась либеральными и даже более радикальными идеями.

Буржуазия формировалась из разных сословных источников: сначала в основном из рядов дворянства и купечества, затем все большую роль стали играть выходцы из мещанства и крестьянства, с учетом того что принадлежность к купеческому и дворянскому сословиям для занятия бизнесом с 90-х гг. стала необязательной. Характер российской экономики предопределял тесную связь буржуазии с чиновничеством и иностранным капиталом.

Новым социальным слоем XIX в., порожденным модернизацией, была интеллигенция. Индустриальное общество требовало большого числа образованных кадров. К концу XIX в. численность интеллигенции была незначительной – приблизительно 800 тыс. человек (с семьями – 2,2 % населения страны). Однако данный слой уже во времена разночинцев стал основной социальной базой элементов гражданского общества и общественного мнения страны. Это определяло его значение даже в большей степени, чем участие в технической модернизации страны.

Авторитарная политическая структура сужала возможности для самореализации образованного человека, что питало оппозиционные настроения. Также интеллигенция все более критично относилась к существующей социально-политической системе из-за ее тесной связи с церковью. Распространение рационального знания способствовало секуляризации сознания, его выходу из-под влияния традиционных, прежде всего православных, представлений.

Россия была многонациональной и разноконфессиональной страной. При населении империи 128,2 млн человек русские составляли 43 %. Многие народы находились в неравноправном положении. Однако это положение определялось не столько национальным происхождением человека, сколько его вероисповеданием. Опорой самодержавия считалось православное население, в меньшей степени – мусульманское, но не иудейское и католическое. Таким образом, социальные противоречия переплетались в России с национальными и даже цивилизационными конфликтами.

Модернизация обостряла их одновременно. С одной стороны, она способствовала политике национальной унификации (в данном случае – русификации), связанной с построением единого рынка, и в то же время – пробуждению национального сознания на периферии империи. С другой стороны, модернизация формировала социальные слои, само наличие которых подрывало существующие порядки. Прежде всего это относится к рабочему классу.

К 1861 г. вольнонаемные рабочие составляли 87 % от общего числа промышленных рабочих. Численность промышленного рабочего класса в начале 60-х гг. сложилась на уровне 700 тыс. человек. В начале XX в. общая численность рабочего класса была около 12 млн человек, из которых более 4 млн составляли сельские батраки (всего – 17,5 % населения). При этом значительное число рабочих не теряло связей с деревней, многие крестьяне занимались отходничеством, часть времени работая на селе, а часть – в промышленности. Из-за притока крестьян на городской рынок труда качество рабочей силы оставалось низким, а предприниматель мог диктовать рабочим свои условия труда – ведь он всегда мог нанять других людей из числа безработных.

В 1901 г. промышленный рабочий получал в среднем 197 руб. в год, в 1910 г. – 233 руб. При этом прожиточный минимум для рабочего в Петербурге составлял 242 руб. при условии, что он жил без семьи.

Условия труда рабочих были очень тяжелыми: рабочий день составлял 12–14 часов, жили, как правило, в казармах. Широко применялся труд детей, которым платили меньше, а работать заставляли почти как взрослых. Труд работника был прежде всего ручным и физически тяжелым, техника безопасности не соблюдалась, рабочие гибли и получали увечья в авариях, часто – по вине плохой организации труда предпринимателями.

Рабочие были готовы трудиться в таких условиях, потому что жизнь в деревне была не легче. Миллионы людей стремились покинуть свои села и переехать от нужды в города. Большинство из них долго не могли устроиться на работу, пополняя армию безработных.

В этих условиях стало формироваться рабочее движение. В 1870 г. произошло 326 стачек, в том числе получившая широкую известность стачка на Невской бумагопрядильне в 1870 г. В 1872 г. крупная стачка произошла на Кексгольмской мануфактуре. Благодаря активности народников возникли первые рабочие организации: в 1875 г. в Одессе под руководством Е. О. Заславского был создан “Южнороссийский союз русских рабочих”; 1878 г. в Петербурге начал деятельность “Северный союз русских рабочих”, возглавляемый С. Н. Халтуриным. Однако вскоре они были разгромлены.

В 1885 г. произошла Морозовская стачка рабочих текстильной фабрики С. Т. Морозова в г. Орехово-Зуево. В ней участвовали 8 тыс. человек. Возмущенные произволом предпринимателя (вычеты из зарплаты по любому поводу, штрафы даже за громкий разговор в казарме, в довершение всего – принуждение работать в Рождество), рабочие разгромили квартиры директора, некоторых мастеров и продовольственную лавку. Произошла схватка с воинским караулом. Руководители стачки были арестованы, но оправданы судом.

Вспышки недовольства рабочих заставляли правительство реагировать и репрессиями (стачки были запрещены), и развитием фабричного законодательства. В 1882 г. была введена должность государственного фабричного инспектора для контроля за отношениями рабочих и предпринимателей. В том же году издан закон, запрещавший труд детей до 12 лет и ограничивавший дневную работу подростков 8-часовым рабочим днем. В 1885 г. была запрещена ночная работа подростков и женщин в текстильной промышленности. Закон 1886 г. требовал обязательного заключения договора между работником и предпринимателем с перечислением условий труда и оплаты, регулировал штрафы, устанавливал наказание за участие в стачках до восьми месяцев тюрьмы. В 1897 г. после крупных стачек в столице в 1896 г. была впервые ограничена продолжительность рабочего дня (11,5 часа). Все эти законодательные акты распространялись только на часть рабочих и включали положения, которые позволяли фабрикантам обходить закон.

В условиях кризиса и без того невыносимое положение рабочих ухудшилось. Предприниматели пользовались любой возможностью, чтобы сэкономить на рабочих, урезать их заработки и удлинить рабочий день. Рабочие бастовали. Поскольку забастовки были запрещены, капиталисты вызывали полицию. Безвыходность положения толкала пролетариат на борьбу. 1 мая 1900 г. в ряде городов прошли политические демонстрации. 7 мая 1901 г. 3,5 тыс. рабочих Обуховского завода в Санкт-Петербурге несколько часов отбивали камнями атаки конной полиции. В 1902 г. в забастовке в Ростове-на-Дону приняли участие 30 тыс. человек. В 1903 г. стачки и столкновения с полицией и войсками охватили десятки городов юга России, включая Киев и Баку.

Консерватизм, отсутствие гибкости социально-политической системы вели к росту напряженности в обществе. Впервые с 60-х гг. возникли массовые социальные движения, охватывавшие сразу несколько регионов. В 1899 г. в ответ на новые бюрократические ограничения своей жизни студенты вышли на улицы столицы. Произошли столкновения с полицией. Последовали аресты, десятки студентов были исключены из университетов, призваны в армию. Наказывать студентов по политическим мотивам было небезопасно – в 1901 г. дважды изгнанный студент убил министра просвещения. Волнения продолжались два года. Теперь активная часть общества, и прежде всего интеллигенция, сочувствовала бунтующей молодежи.

Прямые столкновения крестьян с властью в лице урядника, пристава или стражников в целом по стране пока были редкими явлениями. Однако в 1902 г. крестьяне Полтавской, Харьковской и других губерний после неурожая стали громить помещичьи имения. Крестьяне захватывали зерновые склады и земли. В движении участвовало до 150 тыс. человек, разгромивших 80 помещичьих усадеб. На подавление восстания было брошено 10 тыс. солдат и казаков, которыми руководили министр внутренних дел В. К. Плеве и генерал М. И. Драгомиров. После подавления волнений несколько сотен участников приговорили к тюремному заключению, с крестьян было взыскано 800 тыс. руб. за причиненные помещикам убытки. Однако эти протесты заставили правительство активизировать поиски выхода из аграрного кризиса.

В 1902–1904 гг. несколько государственных комиссий пытались найти причины упадка села в центральной России и пути совершенствования социальных отношений в деревне, но так, чтобы не ущемить права помещиков. Основной вывод, к которому они приходили, заключался в необходимости ослабить роль общины. В 1903 г. рескрипт императора предписал разработать меры к облегчению выхода крестьян из общины.